Возьми мою душу - Страница 61

— А швейные булавки в нем есть? — выразительно вопросил Торольфур.

— Нет. — Йонас энергично затряс головой. — Уверен, что нет.

— Хотелось бы перед отъездом взглянуть и на сам набор, и на то место, где у вас хранятся запасные, — сказал Торольфур и, выдержав короткую паузу, сверкнул глазами в сторону Йонаса. — И последнее. Мне доложили, что в комнату Бирны кто-то проникал.

— Что?! — воскликнул Йонас, и брови его полезли вверх. — Я впервые об этом слышу. Откуда у вас такая информация?

— Вас это не касается. Скажите, известно ли вам имя человека, входившего в комнату, и время действия? — Торольфур продолжал жечь Йонаса взглядом.

— Я там не был, и не знаю, кто туда входил. Вы же сами закрыли номер в пятницу вечером и приказали не открывать. Могу поклясться, что я ваш приказ не нарушал. Да и нечего мне делать в номере Бирны.

— Хорошо, пусть так, — кивнул Торольфур и сделал в блокноте еще несколько записей. — В номере Бирны кто-то побывал. Наверное, у этого человека имелись веские причины для незаконного вторжения. Остается выяснить, кто это. — Он снова впился взглядом в Йонаса.

— Откуда мне знать? Вероятно, убийца или кто там еще, — выпалил отельер.

— Вы обещали закончить допрос, — немедленно вмешалась Тора. — Йонас ответил на вопросы, которые вы назвали последними. Вам не кажется, что на сегодня достаточно?

Торольфур махнул рукой.

— Да, вполне. Придется продолжить беседу завтра. — Он повернулся к Йонасу. — Прошу вас никуда не уезжать.

Глаза отельера округлились. Он хотел было возмутиться, но Тора опередила его.

— Мы не собираемся никуда уезжать, — сообщила она полицейскому. — Хочу вам напомнить, что намереваюсь присутствовать на ваших беседах с Йонасом. Надеюсь, вы не станете возражать?

— Ни в коем случае, — заверил Торольфур. — Пожалуйста, присутствуйте.

Тора и Йонас вышли из комнаты, предоставленной полицейским для бесед с сотрудниками отеля. Фактически это была большая кладовка, где хранились швабры, тряпки, щетки и порошки для мытья полов. У одной из стен стоял стол, который некуда было больше приткнуть. Незадолго до беседы в комнатушку принесли стулья и кое-как расставили. Небольшая площадь не позволяла разместиться удобнее. В результате получилось нечто вроде плохонькой гостиной. Войдя сюда, Тора сразу почувствовала ее гнетущую атмосферу, явно действовавшую на руку полицейским. Через несколько минут пребывания в кладовке противный запах порошков и влажных тряпок, вначале просто неприятный, становился невыносимым, усугубляя удручающее действие окружающей обстановки. Хотя в других обстоятельствах комнатушку с большой натяжкой можно было бы назвать приемлемой для временного пребывания. Тора с нескрываемым облегчением покинула помещение, усиленно размышляя о лисах, булавках и странном сочетании букв РЕР.

Йонас большими жадными глотками пил коньяк. Когда Тора сказала, что хочет переговорить с ним после допроса, он пригласил их с Мэтью в свою квартиру, небольшую, но уютную, с прекрасным видом на ледник. Сейчас его заслоняли Тора и Мэтью, сидевшие напротив окна на мягком кожаном диване, с бокалами минеральной воды в руках. Сам Йонас расположился в кресле.

— Они уверены, что и Бирну, и неопознанного мужчину убил я, — сказал он, делая очередной глоток. — Не хотите? — обратился он к гостям. — Коньяк неплохо успокаивает.

— Вы рассказали полиции все, что вам известно? — спросила Тора. — Ничего не утаили? Как вы объясняете лису, иглы, буквы?

— Никак. Я об убитом-то ничего не знаю, а уж о лисах, иглах, буквах и подавно. Я страшно перепугался. Думал, они расставляют мне какую-то ловушку.

— Едва ли, — возразила Тора. — Все это очень необычно. — Она дождалась, пока отельер прикончит рюмку и нальет себе вторую. — Скажите мне, Йонас… — Тот поднял на нее внимательный взгляд. — Вы знали о близких отношениях Бирны с одним из местных фермеров? С женатым, между прочим.

— Ну, я подозревал об их связи… — Лицо его вспыхнуло и приняло странное выражение.

— Вы, возможно, в курсе, что у этого фермера есть конюшня, та самая, о которой вам сообщили полицейские? — продолжила Тора.

— Конечно, в курсе, — ответил Йонас. — Но ничего им о ней не сказал.

— Почему? — удивилась Тора.

— Не сказал — и все. — Йонас отхлебнул коньяку.

— Наверное, потому что сами имели с Бирной личные отношения и не захотели еще больше увязнуть в расследовании, так? — спросила Тора.

— Возможно, — отозвался Йонас. Он напоминал провинившегося школьника, не признающего вины из страха наказания.

— Почему бы вам прямо не сказать мне, что вы были любовниками? — раздраженно проговорила Тора.

— Это была всего лишь мимолетная связь, — пояснил Йонас. — По крайней мере у меня нет причин на нее обижаться.

— То есть расстались вы спокойно? — Тора бросила взгляд на Мэтью, подавившего очередной зевок. Реакция была абсолютно естественной, поскольку разговаривали они с Йонасом по-исландски. Мэтью безучастно смотрел на ледник. Тора восхитилась его невозмутимым спокойствием — бывший муж давно затыркал бы ее своими замечаниями.

— В общем, да, — согласился отельер. Глаза его слегка остекленели, то ли от усталости — было уже за полночь, — то ли от алкоголя. — Я был не прочь продлить связь с ней, но она отказалась. Заявила, что я стар для нее, и отправилась искать кого помоложе.

— Ее заявление вас, естественно, не обрадовало, — заметила Тора. — Фактически из ваших объятий она сразу упала в объятия Бергюра?